18 июня 2015 13:20
Татьяна Воронецкая: ««Архипелаг» - это матрица русской жизни»
19 июня 2015 года на 37 Московском международном кинофестивале в рамках открытия «Российских программ ММКФ» состоится премьера нового фильма режиссера и продюсера Татьяны Воронецкой «Архипелаг», в основу которого положен роман сценариста Всеволода Бенигсена «ГенАцид». Специально для ПрофиСинема Татьяна рассказала о том, как создавалась трагифарсовая картина, в чем ее актуальность, и почему в наши дни особенно важно задаваться вопросом: «Кто мы?».
Корреспондент:
Как родилась идея проекта «Архипелаг»?
Татьяна Воронецкая:
Идея «Архипелага» возникла после моего знакомства с Всеволодом Бенигсеном и его романом «ГенАцид». Всеволод писал диалоги для другого проекта компании «Россфильм» - «БАГи». Так, в процессе работы ко мне попала его книга. Прочитав ее, я поняла, что Бенигсен – один из очень талантливых современных авторов. Судя по всему, я оказалась права – сейчас он очень востребованный драматург, активно сотрудничает с Первым каналом. С Димой Соболевым была похожая история: он дебютировал у меня на «Натурщице», а потом сделал «Остров» с Павлом Лунгиным.
Корреспондент:
Однако фильм не является дословной экранизацией книги и носит другое название.
Татьяна Воронецкая:
Да, название мы изменили, чтобы не объяснять всякий раз, что «ГенАцид» - это аббревиатура (генеральная национальная идея). В романе Всеволода есть важный фарсовый элемент – от России откалывается часть суши и прибивается к Норвегии. Из этой географической фишки и выросло название картины, а уже от «Архипелага» пошли языковые игры – основное действие фильма происходит в условной деревне Архипки.
Еще одно отличие фильма от романа в том, что у нас с Бенигсеном разные авторские позиции. Для его творчества характерна некая безучастность, он как автор не принимает чью-то сторону, а старается больше констатировать и наблюдать. У меня так не получается. Я всегда погружаюсь в противостояние и стараюсь понять сущность этого процесса, не как наблюдатель, а как соучастник.
Корреспондент:
То есть ваша авторская позиция более явная?
Татьяна Воронецкая:
Да, она более явная и легко догадаться, на чьей я стороне.
Корреспондент:
И чью же сторону вы принимаете в данном случае? Циничного доктора Зимина или романтичного библиотекаря Антона?
Татьяна Воронецкая:
Я не считаю этих героев антагонистами, но мне ближе позиция Антона (Дмитрий Сергин). Персонаж Шевченкова озлоблен. Злоба – это то, что я в нас не приемлю, но очень хорошо понимаю. Она есть и у левых, и у правых, и все всегда просят крови противоположной стороны. Такая отличительная черта русского характера: вечно искать правых и виноватых, разделяться, забывая, что общество – это все мы вместе и есть. Это одна колода, в которой, как ни тасуй, окажутся все: и судьи, и врачи, и учителя, и творческая интеллигенция, и народ. Поэтому фильм «Архипелаг» - это такая матрица русской жизни.
Корреспондент:
Значит, классифицируя «Архипелаг», как фильм-исследование, вы подразумеваете, что его объектом является народ и тот самый русский характер?
Татьяна Воронецкая:
Да. По-моему, на нынешнем историческом этапе особенно важно найти ответ на вопрос: «Кто мы?». Нам очень не хватает осознанного подхода к самим себе, понимания ценности каждой человеческой жизни. Россия сейчас пребывает в состоянии тинейджерства, общество – такой подросток, жестокий и агрессивный по отношению к самому себе. Во всем царит юношеский максимализм и полная бескомпромиссность. Везде происходит бурление на разрыв с призывами найти виновного и уничтожить. Я, напротив, в сложившейся ситуации никого не обвиняю, а пытаюсь понять, почему в нас это возникает и так упорно живет. И ответ нахожу в том, что мы не живем осознанно, не стараемся постигнуть суть вещей, а огульно навешиваем на все ярлыки, рубим с плеча, как подростки.
Корреспондент:
Но нынешняя Россия – хоть уже и не подросток, но страна очень молодая, с распада СССР прошло не так много времени.
Татьяна Воронецкая:
Да, наш народ вообще все время вынужден жить экстремально. Не хватает длительной передышки, чтобы что-то осознать и нарастить, привыкнуть, успокоиться. 1917 год и 20-е для России были очень сложными. Уничтожалась деревня с ее укладом и всеми существовавшими представлениями. Затем мы сразу были брошены в 30-е годы, когда цвет нации был расстрелян или сослан в лагеря. Потом наступил 1941 год, дальше - 60-е – тоже в какой-то мере революционное время, когда весь предыдущий опыт начал пересматриваться. 1980-е стали переломными, мы потеряли СССР, и вроде бы пришла свобода, за которую мы боролись… А сейчас – во многом вновь возвращаемся в СССР. Страну постоянно лихорадит, и бессмысленно предъявлять претензии к народу или власти. Важно осознать, что все происходящее вокруг мы творим своими руками и сами всё это должны расхлебывать. Перемены должны быть взвешенными и учитывать ценность и прелесть каждой человеческой жизни. Я очень верю в нарождающиеся молодые поколения, в будущее, сопряженное с великими литературными и православными традициями. Только для его становления нужно время, ведь, как ни форсируй, для рождения ребенка нужно девять месяцев, потому что иначе он будет болеть или не выживет.
Корреспондент:
Да, и ваш фильм как раз показывает, что нельзя искусственно наскоком насаждать реформы, для них нужно созреть.
Татьяна Воронецкая:
Именно. В «Архипелаге» происходит классическая ситуация, когда местная власть, чтобы выслужиться, решает пойти на опережение и «окультурить» архиповцев по вымышленному указу президента. Это путь не сущностного, а внешнего преобразования мира, который ни к чему хорошему никогда не приводит.
Корреспондент:
То есть план по «окультуриванию народа» с помощью великой русской литературы в фильме не срабатывает не потому, что классика уже не актуальна, а потому, что привить к ней интерес пытались форсированно?
Татьяна Воронецкая:
Реальность такова, что на нынешнем этапе исторического развития литература не является механизмом, способным сплотить людей. Но она важна в контексте понимания того, кем мы являемся. Великий русский язык и литература, безусловно, нас объединяют и живут в нас постоянно, даже, если люди чего-то не знают или не читают. Присутствие литературы более глобально, чем кажется, это как ощущение Пушкина. Есть люди, которые его совершенно не читали, но, как русские, они живут с сопричастностью к Пушкину с детства. Он – это одновременно наше всё и ничего, достаточно вспомнить выражение: «Кто это будет делать? Пушкин?», которое употребляют, например, чтобы заставить ребенка делать уроки.
То есть присутствие литературы ощущается, но сущностного подхода к ней практически нет, а он, между тем, может принести человеку очень многое. Например, Антон в «Архипелаге», вооружившись знаниями, которые ему дала русская литература, в финале обретает свой жизненный путь, и может идти по нему самостоятельно уже без необходимости «прятаться за книгами».
На мой взгляд, у каждого поколения должно формироваться собственное видение литературной классики, поэтому раз в 10-15 лет необходимо создавать новые экранизации наших ключевых произведений. Ведь они и становятся классическими, потому что всегда остаются современными и от смены исторического периода лишь наполняются новыми смыслами.
Корреспондент:
В «Архипелаге» вы очень точно воплощаете это неосознанное, почти генетическое присутствие литературы в русских людях – например, застолья архиповцев иронично отсылают к чеховским дачникам. Кроме того, вы вплетаете в текст фильма классические литературные приемы: сон героя, рассказ от автора и т.д.
Татьяна Воронецкая:
Да, вы верно подметили, это важная часть постмодернистской миксовой эстетики фильма. Литературные традиции мы соединяем с приметами времени – песнями Лепса и Стаса Михайлова, культовой фигурой Гарика Харламова в роли рассказчика и «Лебединым озером» Чайковского в качестве саундтрека к деревенской драке.
Корреспондент:
Для таких миксов нужна определенная творческая смелость.
Татьяна Воронецкая:
Конечно. Тут важно не бояться предсказуемых вопросов вроде: «Что у вас в интеллектуальном кино делает Харламов?», а смело смешивать, казалось бы, несовместимые вещи, потому что в современном искусстве, на самом деле, всё совместимо. И, кстати, как ни странно, самым сложным оказалось соединить комедию и драму так, чтобы не обманывать зрителя. Когда смешно на протяжении всего фильма, а потом вдруг повествование обрывается трагедией, это обман зрительских ожиданий. Было сложно грамотно выдержать трагифарсовое начало в картине и, надеюсь, у нас это получилось.
Корреспондент:
Получается, «Архипелаг» для вас – фильм-эксперимент. С него началось и создание своеобразной творческой лаборатории внутри компании «Россфильм». Расскажите об этом подробнее.
Татьяна Воронецкая:
На «Архипелаге» мы попробовали такой принцип работы, когда все члены съемочной группы могут что-то предлагать, придумывать, добавлять. Кроме того, главную роль в фильме исполнил Дмитрий Сергин, который уже в нашей следующей картине – «Преображение» выступил как сценарист и сорежиссер. Так что, да, с «Архипелага», началась наша творческая лаборатория.
Корреспондент:
И в ней, очевидно, приветствуется присутствие непрофессиональных актеров. Расскажите о работе с ними.
Татьяна Воронецкая:
В «Архипелаге» мне было очень важно показать узнаваемые современные типажи. Некоторые из них нашлись среди обычных жителей деревни Крапивна, где снимался фильм, а в роли Денчика в кино дебютировал украинский театральный режиссер и рок-музыкант Владимир Снегурченко. Очень типажный парень с бурлящим бунтарским характером.
Корреспондент:
Такие экспериментальные работы, как «Архипелаг», нечастые гости в нашем кинопрокате. Как вы будете доносить картину до зрителя?
Татьяна Воронецкая:
Безусловно, мы будем стараться выйти к зрителю, так или иначе. Начнем с фестивалей, ведь это тоже некая альтернативная система проката. Первым из них станет будущий ММКФ, в дальнейшем надеемся поучаствовать и в зарубежных смотрах.
Корреспондент:
По вашему мнению, зарубежный зритель сможет понять и оценить эту историю, замешанную на классической русской литературе?
Татьяна Воронецкая:
Вы будете удивлены, но порой зарубежный зритель знает русскую литературу лучше, чем мы сами. Когда-то я представляла свою «Натурщицу» в Пусане (Южная Корея), где никак не ожидала встретить знание предмета. Но я ошибалась, студенты, приехавшие из Сеула специально, чтобы посмотреть русское кино, задавали очень сложные и глубокие вопросы о нашей культуре и литературе. Тот день стал настоящим откровением для меня, поэтому я уверена, что современный интеллектуал из любой страны хорошо знает культурное поле, и, конечно, мне с «Архипелагом» тоже хочется в этом поле присутствовать.
Корреспондент:
Как родилась идея проекта «Архипелаг»?
Татьяна Воронецкая:
Идея «Архипелага» возникла после моего знакомства с Всеволодом Бенигсеном и его романом «ГенАцид». Всеволод писал диалоги для другого проекта компании «Россфильм» - «БАГи». Так, в процессе работы ко мне попала его книга. Прочитав ее, я поняла, что Бенигсен – один из очень талантливых современных авторов. Судя по всему, я оказалась права – сейчас он очень востребованный драматург, активно сотрудничает с Первым каналом. С Димой Соболевым была похожая история: он дебютировал у меня на «Натурщице», а потом сделал «Остров» с Павлом Лунгиным.
Корреспондент:
Однако фильм не является дословной экранизацией книги и носит другое название.
Татьяна Воронецкая:
Да, название мы изменили, чтобы не объяснять всякий раз, что «ГенАцид» - это аббревиатура (генеральная национальная идея). В романе Всеволода есть важный фарсовый элемент – от России откалывается часть суши и прибивается к Норвегии. Из этой географической фишки и выросло название картины, а уже от «Архипелага» пошли языковые игры – основное действие фильма происходит в условной деревне Архипки.
Еще одно отличие фильма от романа в том, что у нас с Бенигсеном разные авторские позиции. Для его творчества характерна некая безучастность, он как автор не принимает чью-то сторону, а старается больше констатировать и наблюдать. У меня так не получается. Я всегда погружаюсь в противостояние и стараюсь понять сущность этого процесса, не как наблюдатель, а как соучастник.
Корреспондент:
То есть ваша авторская позиция более явная?
Татьяна Воронецкая:
Да, она более явная и легко догадаться, на чьей я стороне.
Корреспондент:
И чью же сторону вы принимаете в данном случае? Циничного доктора Зимина или романтичного библиотекаря Антона?
Татьяна Воронецкая:
Я не считаю этих героев антагонистами, но мне ближе позиция Антона (Дмитрий Сергин). Персонаж Шевченкова озлоблен. Злоба – это то, что я в нас не приемлю, но очень хорошо понимаю. Она есть и у левых, и у правых, и все всегда просят крови противоположной стороны. Такая отличительная черта русского характера: вечно искать правых и виноватых, разделяться, забывая, что общество – это все мы вместе и есть. Это одна колода, в которой, как ни тасуй, окажутся все: и судьи, и врачи, и учителя, и творческая интеллигенция, и народ. Поэтому фильм «Архипелаг» - это такая матрица русской жизни.
Корреспондент:
Значит, классифицируя «Архипелаг», как фильм-исследование, вы подразумеваете, что его объектом является народ и тот самый русский характер?
Татьяна Воронецкая:
Да. По-моему, на нынешнем историческом этапе особенно важно найти ответ на вопрос: «Кто мы?». Нам очень не хватает осознанного подхода к самим себе, понимания ценности каждой человеческой жизни. Россия сейчас пребывает в состоянии тинейджерства, общество – такой подросток, жестокий и агрессивный по отношению к самому себе. Во всем царит юношеский максимализм и полная бескомпромиссность. Везде происходит бурление на разрыв с призывами найти виновного и уничтожить. Я, напротив, в сложившейся ситуации никого не обвиняю, а пытаюсь понять, почему в нас это возникает и так упорно живет. И ответ нахожу в том, что мы не живем осознанно, не стараемся постигнуть суть вещей, а огульно навешиваем на все ярлыки, рубим с плеча, как подростки.
Корреспондент:
Но нынешняя Россия – хоть уже и не подросток, но страна очень молодая, с распада СССР прошло не так много времени.
Татьяна Воронецкая:
Да, наш народ вообще все время вынужден жить экстремально. Не хватает длительной передышки, чтобы что-то осознать и нарастить, привыкнуть, успокоиться. 1917 год и 20-е для России были очень сложными. Уничтожалась деревня с ее укладом и всеми существовавшими представлениями. Затем мы сразу были брошены в 30-е годы, когда цвет нации был расстрелян или сослан в лагеря. Потом наступил 1941 год, дальше - 60-е – тоже в какой-то мере революционное время, когда весь предыдущий опыт начал пересматриваться. 1980-е стали переломными, мы потеряли СССР, и вроде бы пришла свобода, за которую мы боролись… А сейчас – во многом вновь возвращаемся в СССР. Страну постоянно лихорадит, и бессмысленно предъявлять претензии к народу или власти. Важно осознать, что все происходящее вокруг мы творим своими руками и сами всё это должны расхлебывать. Перемены должны быть взвешенными и учитывать ценность и прелесть каждой человеческой жизни. Я очень верю в нарождающиеся молодые поколения, в будущее, сопряженное с великими литературными и православными традициями. Только для его становления нужно время, ведь, как ни форсируй, для рождения ребенка нужно девять месяцев, потому что иначе он будет болеть или не выживет.
Корреспондент:
Да, и ваш фильм как раз показывает, что нельзя искусственно наскоком насаждать реформы, для них нужно созреть.
Татьяна Воронецкая:
Именно. В «Архипелаге» происходит классическая ситуация, когда местная власть, чтобы выслужиться, решает пойти на опережение и «окультурить» архиповцев по вымышленному указу президента. Это путь не сущностного, а внешнего преобразования мира, который ни к чему хорошему никогда не приводит.
Корреспондент:
То есть план по «окультуриванию народа» с помощью великой русской литературы в фильме не срабатывает не потому, что классика уже не актуальна, а потому, что привить к ней интерес пытались форсированно?
Татьяна Воронецкая:
Реальность такова, что на нынешнем этапе исторического развития литература не является механизмом, способным сплотить людей. Но она важна в контексте понимания того, кем мы являемся. Великий русский язык и литература, безусловно, нас объединяют и живут в нас постоянно, даже, если люди чего-то не знают или не читают. Присутствие литературы более глобально, чем кажется, это как ощущение Пушкина. Есть люди, которые его совершенно не читали, но, как русские, они живут с сопричастностью к Пушкину с детства. Он – это одновременно наше всё и ничего, достаточно вспомнить выражение: «Кто это будет делать? Пушкин?», которое употребляют, например, чтобы заставить ребенка делать уроки.
То есть присутствие литературы ощущается, но сущностного подхода к ней практически нет, а он, между тем, может принести человеку очень многое. Например, Антон в «Архипелаге», вооружившись знаниями, которые ему дала русская литература, в финале обретает свой жизненный путь, и может идти по нему самостоятельно уже без необходимости «прятаться за книгами».
На мой взгляд, у каждого поколения должно формироваться собственное видение литературной классики, поэтому раз в 10-15 лет необходимо создавать новые экранизации наших ключевых произведений. Ведь они и становятся классическими, потому что всегда остаются современными и от смены исторического периода лишь наполняются новыми смыслами.
Корреспондент:
В «Архипелаге» вы очень точно воплощаете это неосознанное, почти генетическое присутствие литературы в русских людях – например, застолья архиповцев иронично отсылают к чеховским дачникам. Кроме того, вы вплетаете в текст фильма классические литературные приемы: сон героя, рассказ от автора и т.д.
Татьяна Воронецкая:
Да, вы верно подметили, это важная часть постмодернистской миксовой эстетики фильма. Литературные традиции мы соединяем с приметами времени – песнями Лепса и Стаса Михайлова, культовой фигурой Гарика Харламова в роли рассказчика и «Лебединым озером» Чайковского в качестве саундтрека к деревенской драке.
Корреспондент:
Для таких миксов нужна определенная творческая смелость.
Татьяна Воронецкая:
Конечно. Тут важно не бояться предсказуемых вопросов вроде: «Что у вас в интеллектуальном кино делает Харламов?», а смело смешивать, казалось бы, несовместимые вещи, потому что в современном искусстве, на самом деле, всё совместимо. И, кстати, как ни странно, самым сложным оказалось соединить комедию и драму так, чтобы не обманывать зрителя. Когда смешно на протяжении всего фильма, а потом вдруг повествование обрывается трагедией, это обман зрительских ожиданий. Было сложно грамотно выдержать трагифарсовое начало в картине и, надеюсь, у нас это получилось.
Корреспондент:
Получается, «Архипелаг» для вас – фильм-эксперимент. С него началось и создание своеобразной творческой лаборатории внутри компании «Россфильм». Расскажите об этом подробнее.
Татьяна Воронецкая:
На «Архипелаге» мы попробовали такой принцип работы, когда все члены съемочной группы могут что-то предлагать, придумывать, добавлять. Кроме того, главную роль в фильме исполнил Дмитрий Сергин, который уже в нашей следующей картине – «Преображение» выступил как сценарист и сорежиссер. Так что, да, с «Архипелага», началась наша творческая лаборатория.
Корреспондент:
И в ней, очевидно, приветствуется присутствие непрофессиональных актеров. Расскажите о работе с ними.
Татьяна Воронецкая:
В «Архипелаге» мне было очень важно показать узнаваемые современные типажи. Некоторые из них нашлись среди обычных жителей деревни Крапивна, где снимался фильм, а в роли Денчика в кино дебютировал украинский театральный режиссер и рок-музыкант Владимир Снегурченко. Очень типажный парень с бурлящим бунтарским характером.
Корреспондент:
Такие экспериментальные работы, как «Архипелаг», нечастые гости в нашем кинопрокате. Как вы будете доносить картину до зрителя?
Татьяна Воронецкая:
Безусловно, мы будем стараться выйти к зрителю, так или иначе. Начнем с фестивалей, ведь это тоже некая альтернативная система проката. Первым из них станет будущий ММКФ, в дальнейшем надеемся поучаствовать и в зарубежных смотрах.
Корреспондент:
По вашему мнению, зарубежный зритель сможет понять и оценить эту историю, замешанную на классической русской литературе?
Татьяна Воронецкая:
Вы будете удивлены, но порой зарубежный зритель знает русскую литературу лучше, чем мы сами. Когда-то я представляла свою «Натурщицу» в Пусане (Южная Корея), где никак не ожидала встретить знание предмета. Но я ошибалась, студенты, приехавшие из Сеула специально, чтобы посмотреть русское кино, задавали очень сложные и глубокие вопросы о нашей культуре и литературе. Тот день стал настоящим откровением для меня, поэтому я уверена, что современный интеллектуал из любой страны хорошо знает культурное поле, и, конечно, мне с «Архипелагом» тоже хочется в этом поле присутствовать.
Все новости о фильме
01.07.2015
Фильм Татьяны Воронецкой «Архипелаг» стал призером Международного кинофестиваля «Кимера» в Италии
19.06.2015
«Архипелаг» Татьяны Воронецкой: Сущностный путь российского кино
15.06.2015
Фильм Татьяны Воронецкой «Архипелаг» будет показан в рамках «Российских программ 37 Московского международного кинофестиваля»
09.12.2014
Российские фильмы ищут прокатчиков на 95 Кинорынке: Фоторепортаж
25.05.2014
Татьяна Воронецкая: «"Архипелаг" - это матрица современной российской жизни»
Другие статьи по теме Московский международный кинофестиваль
19.04.2024
Мировая премьера фильма Евгении Тирдатовой «Четыре четверти» пройдет на 46 ММКФ
19.04.2024
Открылся 46 Московский международный кинофестиваль
02.04.2024
ММКФ 2024: программа фестиваля
21.02.2024
Официальный киарт 46 Московского международного кинофестиваля
27.12.2023
Объявлены даты проведения 46 ММКФ
Другие статьи по теме Кинокомпания Россфильм
11.08.2017
Картина «Белые ночи» продолжает фестивальное шествие
23.06.2017
39 ММКФ: В ожидании «Белых ночей»
01.07.2015
Фильм Татьяны Воронецкой «Архипелаг» стал призером Международного кинофестиваля «Кимера» в Италии
19.06.2015
«Архипелаг» Татьяны Воронецкой: Сущностный путь российского кино
18.06.2015
Татьяна Воронецкая: ««Архипелаг» - это матрица русской жизни»
Реклама