Венеция 2025: «Отец, мать, сестра, брат» Джима Джармуша — три встречи о том, что между словами

30 августа в основном конкурсе 82 Венецианского кинофестиваля была показана новая работа Джима Джармуша «Отец, мать, сестра, брат» — камерный триптих о взрослых детях и их родителях. Три города — северо-восток США, Дублин и Париж — три встречи, где важнее всего несказанное: неловкие паузы, обрывки фраз, взгляд, который задерживается на долю секунды дольше обычного. 

Это кино намеренно приглушенное: тонкий юмор, мягкая меланхолия и тщательная режиссура пауз — здесь присутствует тот самый авторский почерк Джармуша, за который мы его любим.

В новелле «Отец» брат и сестра Джек и Эмили (Адам Драйвер и Маим Бялик) едут навестить отца-отшельника (Том Уэйтс) в сельском Нью-Джерси — дорога, вежливые темы про погоду, а затем мелкие детали, которые выдают настоящие причины визита и истинное положение дел. 

Новелла «Мать» переносит нас на строгое чаепитие в Дублине: две не похожие друг на друга дочери (Кейт Бланшетт и Вики Крипс) приходят к матери-писательнице (Шарлотта Рэмплинг), и безупречные манеры оказываются лишь тонкой пленкой над старой обидой. 

В новелле «Сестра, брат» близнецы (Индия Мур и Лука Саббат) разбирают парижскую квартиру погибших родителей — вещи рассказывают семейную историю лучше слов. 

Сюжеты не связаны фабулой, но рифмуются повторяющимися деталями — стакан воды, часы, скейтбордисты; и, главное, тем, как недоговоренности накапливают смысл. Действие минималистично, а самые смешные и больные моменты происходят между словами — в паузе, в попытке спрятать раздражение под вежливой улыбкой. Фильм получился тихим и простым альманахом о бытовой неловкости, которая то и дело превращается в комедийный гэг. Джармуш не педалирует драму, но позволяет зрителю почувствовать особую нежность в неоднозначности показанных ситуаций. 

Снятый Фредериком Элмсом и Йориком Ле Со, фильм построен на спокойных, почти фронтальных планах, благодаря которым зритель может уловить вздох, задержку ответа, слабую улыбку на полслова. Скромность средств здесь, как и всегда у Джармуша, — сознательный прием. 

Явное присутствие предметов и брендов — от узнаваемых часов до фактур костюмов — работает не как витрина, а как способ рассказать о самопрезентации героев перед самыми близкими. Не случайно в титрах значится художественный куратор Saint Laurent Энтони Ваккарелло. Отточенная предметность здесь — часть драматургии. 

В актёрском ансамбле много звезд, с которыми Джармуш уже ранее работал. Уэйтс делает отца не чудаком, а стратегом мелких манипуляций; Драйвер и Бялик стараются подстроиться под него. 

В «ирландской» новелле Рэмплинг держит дистанцию одним лишь взглядом, Бланшетт играет тревожную собранность, а Крипс за внешней лёгкостью отчетливо демонстрирует страх и неуверенность. 

Парижская часть — самая трогательная по настроению. В ней Мур и Саббат собирают из разрозненных мелочей «карту семьи», где в равной степени важны фотографии и забытые записки. 

В фильмографии Джармуша это еще один тихий фильм, наряду с «Выживут только любовники» (2013) и «Патерсоном» (2016). Это кино о том, как трудно набрать знакомый номер и ещё труднее — не бросить трубку через десять секунд. И о том, что семья — не столько «кто мы друг другу», сколько «как мы переносим тишину вместе». 

В США релиз заявлен MUBI на 24 декабря — дата, к которой такая картина особенно кстати.